— Бедный Петир, — слышит она, проходя мимо обеденного зала и уже одного имени воспитанника её лорда-отца достаточно для того, чтобы отказаться от намеченного пути, остановиться и прислушаться к разговору служанок, словно Лиза была не леди Риверрана, а любопытной простолюдинкой, питающейся сплетнями замка. Она делает осторожные шаги, старясь как можно незаметнее скрыться от беседующих женщин, — не думаю, что лорд Хостер спустит ему и эту проказу. Нашему лорду следовало внимательнее следить за мальчишкой…
— Чушь, — прерывает её вторая женщина, её голос более взрослый и авторитарный, — Как ты смеешь обвинять лорда Хостера в чем-либо? Петиру оказали великую услугу, приняв на воспитание в этот дом. И как он отплатил нашему любимому лорду? Опозорил леди Кейтилин, вызвав её жениха на дуэль, вот как. Чего он хотел этим добиться?  Неужели он настолько глуп, раз решил бороться за руку дочери верховного лорда…
— Замолчите обе, сейчас же, — говорит третий голос и, подняв свой взгляд, Лиза встречается с парой серых глаз, коря себя за то, что не увидела её сразу. Две первые тут же прекращают свой спор, и воцаряется тишина, которую младшая Талли нарушает спустя пару мгновений. Выпрямив спину, она поправляет платье, проводит рукой по нему, убирая невидимые пылинки, и заходит в обеденный зал, который убирали женщины. Смотрит сначала на одну, а затем на вторую и третью, останавливая дольше положенного взгляд на той, что критиковала Петира, но ничего не говорит ей, переводя взгляд на ту, которую чаще других видела в покоях сестры.
— Где моя сестра? — спокойно спрашивает она.
— В своих покоях, леди Лиза, — тут же отзывается служанка и, ступая вперед, продолжает, — Следует ли мне проводить вас, миледи?
— Нет, — говорит Лиза, разворачивается и выходит из зала. Переступив порог она, впрочем, останавливается и, не разворачиваясь, обращается к женщинам снова, — И, будьте так любезны, если не в состоянии удержать свой язык за зубами, хотя бы делайте так, чтобы вас никто не ловил за этим, иначе долго вы в этом замке не задержитесь. 
Ей не было никакого дела до слухов, курсировавших в стенах замка. Во всяком случае, пока они не касались Петира или членов её семьи. В особенности Петира. В особенности, если параллельно с его именем курсировало имя её старшей сестры. Не мог же он и в самом деле вызвать лорда Старка на дуэль из-за Кэт… не мог же, верно? Мизинец умный мальчик, Лиз не сомневалась в этом, он не мог вызвать на дуэль этого… северянина, который превосходил его и по силе, и по умениям. Её Петир был хорош, он был силен и смел, но явно не против этой громилы. Зачем ему так поступать? Если только… нет, она даже не должна думать об этом.
Пока она добиралась до покоев Кэт, много мыслей курсировало в её голове, и каждая из них нравилась ей все меньше предыдущей.  Сначала пришло недоверие. Но поднявшись по лестничному пролету, она поняла, что хоть Петир и не был глупцом, он был очень смелым. Возможно, безрассудная смелость уступила место хладнокровному и взвешенному, логичному, расчету. Но почему? «Нет, не думай об этом» — остановила себя Лиза и перебросила ход своих мыслей на Кейтилин.
Будь её сестра хоть на четверть столь же чуткой, как младшая, думает Лиза, спешно передвигаясь по коридорам,  она бы объяснилась с ним и поставила точку, а Петир давно освободился бы от загребущих чар Кэт и больше времени уделял ей, Лизе.  Она, в отличие от сестры, всегда ценила его и любила, несмотря на низкое происхождение.
Следом пришла зависть. Все любили Кэт, все боролись за неё. Отец подобрал ей лучшего жениха, который не сбежал от неё в Королевскую Гвардию, как Джейме Ланнистер. Отец любил свою кошечку Кэт гораздо сильнее, чем свою младшую дочь Лизу, он никогда не скрывал данного факта. Даже малыш Эдмар, как казалось ей иногда, тянулся к Кэт больше, чем к младшей сестре. Петир тоже любил Кэт сильнее, чем Лизу, и осознавать это больнее всего. 
Талли, как бы ни выделяли свою старшую дочь, младшую все равно любили. Семья, Долг и Честь, все-таки.  А с Петиром все было сложнее: иногда Лиз думала, что он совсем её не любит. «Все это, конечно, лишь мысли» — тут же одергивает себя девочка. Если бы не любил, целовал её так? Если бы не любил, пустил в свою постель? Её щеки краснеют, когда она вспоминает ту ночь, и она стоит у двери покоев Кэт несколько минут, пытаясь успокоиться. Никто не должен был знать, а Кэт особенно. Когда сердце, начавшее бешено стучать, успокаивается, она входит в покои сестры.
— Это правда? — говорит она, стараясь сохранить спокойствие, но при виде Кэт мысли буквально кричат в голове, вызывая несколько чувств сразу: от зависти до стыда, от ненависти до любви. «Это правда, что Петир будет драться из-за тебя? Это правда, что он может погибнуть из-за тебя? Это правда, что он любит больше тебя?» — мелькают в её голове один вопрос за другим и Лиза чувствует, как щеки начинают предательски гореть, а голос дрогнул когда она говорит, — Петир вызвал на дуэль твоего жениха?

Отредактировано Lysa Tully (23 августа 14:44)

Лиз не хочет поднимать взгляда на Кэт. Если поднимет — не сможет сдержать лишних слов. Стоит и смотрит на носки своих туфель, кусает губу и молчит. О, видят Семеро, она многое хочет сказать и ещё большее ей следовало сказать. Но молчит. Её охватывают злость и стыд. Лиза ненавидит свою старшую сестру в эту минуту, иррационально виня её во всех бедах. Лиза любит свою старшую сестру, которая фактически заменила ей мать.
Временами она думала, что Кэт и вовсе лишена хоть какого-то чувства прекрасного. Младшая Талли любила песни о любви, а старшая лишь смеялась и отмахивалась. «Она не верит в любовь, лишь в долг» — думает Лиз и не понимает сестру. Не понимает она и отца, который заставлял дядю Бриндена жениться, поминая о долге. В девизе Талли семья стоит на первом месте, не долг. Принуждать к браку и тем более ссориться из-за отсутствия оного – разве это не прямое нарушение всего того, во что верили Талли на протяжении многих лет?
— Вы все позорите себя, — говорит она медленно, взвешивая каждое слово, но все также своим туфлям,  — Ты, Петир и лорд Старк.
«Впрочем, ты виновата больше всех» — мысленно заканчивает она, но не решается произнести вслух.  Чувствует себя предательницей семьи из-за такой мысли, но ведь это правда. Сестра играла с чувствами Петира, все эти игры с поцелуями. Танцевала на каждом празднике вечерами напролет, а сейчас говорит, что он один её опозорил? Кэт сама запустила ситуацию, которую должна была пресечь в зародыше, но, разумеется, сестре льстило внимание воспитанника их отца. Любой бы льстило.
— Как… как ты можешь такое говорить? Он может не пережить этот урок, Кэт! — встречаясь с взглядом сестры говорит она, удивленно поднимая брови. Как Кэт не могла понять? Нельзя наказывать людей из-за того кто они есть. Нельзя наказывать людей из-за того, что они испытывают сильные чувства к кому-то! Петир вел себя глупо, сложно оспорить очевидное, но он был движим чувствами.
Она и мечтать не могла о подобном: он никогда не поступит  также, когда увидит жениха Лизы. Младшая Талли может наивна, но не слепа. Может сколько угодно оправдывать поступки Петира, трактуя их в свою пользу, но его любовь к Кэт слишком сильна. Не такая, как к младшей сестре.  «Совсем не такая» — думает она, вновь опуская взгляд на туфли, стараясь успокоиться и отбросить лишние мысли. В такие моменты она завидовала сестре, не только из-за чувств Петира. Порой жить, повинуясь долгу легче, чем следуя своим чувствам.
— Откуда ты знаешь? Так тебе сказал твой будущий муж? Почему ты вообще не попросила его отказаться от этой затеи? Петир воспитанник  нашего отца, он словно брат нам. А если на его месте был Эдмар? Ты бы тоже радовалась тому, что брат вынесет из этого урок? — распаляется Лиз, говоря гораздо громче обычного, топает ногой.  Смотрит куда угодно, но только не на сестру.  Она знает, что хватила лишку, но испытывает мало вины по этому поводу. В конце концов, удел Кэт быть идеальной, не её.

Отредактировано Lysa Tully (5 ноября 21:18)

Когда Кэт говорит об отце, Лиза тяжело вздыхает. Лорд-отец не поймет и не простит. Отец всегда казался ей больше лордом, чем отцом. Нет, она верила, что Хостер любил своих родных, но все равно вопросы, которые ему приходилось решать из-за своего высокого положения, для него были первостепенны. Лиза хмурится, она хочет сходить к отцу и попросить не наказывать Петира сурово, но не знает, послушается ли он её. Возможно, если они попросят вместе с Кэт, отец не будет так категоричен?
— Может, нам следует сходить к отцу? Или к дяде?— неуверенно говорит Лиза, прикусывая нижнюю губу. До неё только сейчас в полной мере доходит, в какой ситуации оказалась сама Кэт. Помнит, как сама стеснялась Ланнистера и двух слов ему сказать не могла, только и оставалось смотреть, как Джейме бегал хвостиком за её дядей, прославленным рыцарем. Ей хочется извиниться перед Кэт за часть своих слов, но отчего-то все равно молчит.
Она начинает размеренно шагать по комнате,  думая, что ещё можно сделать. Она ужасно боится за Петира и никакие заверения Кэт не помогают. Лиз не может просто ждать дуэли, как это делает Кэт. А вариантов действительно не много. Возможно, дядя и подскажет что-нибудь, а возможно в коем-то веке согласится с отцом и Кэт. Малыш Эдмар едва ли имеет какой-то вес в данной ситуации. Может быть, ей самой следует поговорить с Лордом Старком, но если у Кэт не получилось, то каковы шансы у Лизы?..
— Как по мне, так только трус будет участвовать в дуэли, исход которой очевиден и очевиден в его пользу! — не менее резко отвечает сестре Лиз, — Очень смело принять вызов 13-летнего мальчика, когда сам 20-летний истукан!
Брандон Старк очевидное зло во всей этой ситуации. Он женится на Кэт и увозит её из Риверрана, он может серьезно ранить, если не убить, Петира. Младшая Талли не испытывает к нему и капли теплых чувств и лишь факт его с сестрой свадьбы приносит удовлетворение: Петир больше не сможет и пальчиком коснуться сестры. Едва ли он вообще сможет провести с ней время наедине после этой свадьбы. Но северянин не может справиться и с такой простой задачей без членовредительства!
— Я защищаю его, потому что больше некому. Ты уже против него, отец едва ли позаботиться о нем, ровно как и дядя, Эдмара и того наверняка настроят против Петира. Он один в наших землях, он рос с нами в одном доме и вы все отворачиваетесь от  него из-за какого-то северянина, которого мы даже не знаем! — скрестив руки, говорит она, встречаясь взглядом с сестрой. Ей неловко под таким взглядом сестры, она поджимает губы и хмурит брови. — Я всегда была и буду на твоей стороне, Кэт, но и Петира я тоже бросить не могу, особенно сейчас. Не заставляй меня выбирать между вами.

Отредактировано Lysa Tully (8 сентября 09:28)